В данном сборнике содержится статья Ю.С. Гамбарова «Право в его основных моментах», стр. 30-112.
Право можно рассматривать с формальней и содержательной стороны, которые и составляют его «моменты». При этом содержательная сторона (то, о чем в предписании идёт речь) сама по себе не выделяет право среди других социальных явлений. «То, что выделяет и утверждает себя в жизни за право, отличается одними формальными признаками от всех прочих способ регулирования общественных отношений. Содержание права, напротив, не только не дает отличия его от других групп общественных явлений, но прямо сходится с содержанием этих последних» (стр. 91 данного издания), например, с содержанием моральных предписаний. А формальный момент – воля, или волеустановление нормы. «В формальном смысле, право является необходимо обнаружением воли, так как только воля может приказывать и запрещать, связывать и предоставлять» (стр. 38).
Под содержанием (в его противопоставлении формальному моменту) имеется в виду фактическое содержание – поведение, регулируемое нормой. Ведь автор отмечает, что связывающей силой обладает не воля как фактический акт, а логическое содержание этого акта. «Всякое обязывание есть подчинение воли того или иного лица известным мотивам, а от кого исходят определяющие волю мотивы, – от постороннего ли или от самого обязывающегося лица, – это для акта обязывания безразлично» (стр. 41). Так обосновывает одностроннее обязывание.
Различение правового закона и «просто» закона проводится так: «норма носит форму права, когда она связывает не только подчиненных ей лиц, но и власть, ее устанавливающую. (…) Вследствие такой обязательности юридических норм как для подвластных им лиц, так и для власти, их устанавливающей, эти нормы можно назвать также двусторонними, а нормы произвола – односторонними» (стр. 57).
При этом «принудительность» не является обязательным моментом. Ведь норма действует («связывает») через мотивацию субъекта, т.е. представлена в нем. Право в формальном смысле – не «внешнее принуждение», а «только определяемость воли известными мотивами» (стр. 65). На случай отсутствия такой определяемости «принудительно-санкционное право» (стр. 68) составляет лишь часть права, а не в целом характеризует его.
В области толкования автор рассматривает правововое предписание не как простою форму волеизъявления создателя акта, форму, через которую эта воля просто передается (транслируется). Воля объективируется, логическое содержание предписания направляется тем, что логически следует из него, а не тем, чего «хотелось бы» создателю. «Законодатель мог, конечно, создать закон и не создать его; в создании закона выразился акт законодательной воли. Но раз этот акт воли произведен через обнародование закона, он отделяется от законодателя … и получает самостоятельность, вступая в связь с другими законами и отношениями, позволяющими ему производить непосредственно или посредственно такие юридические последствия, которые могли совсем не входить в намерения законодателя» (стр. 84).
Отзывы
1